Новости 24Из года в год чиновники пытаются найти 20 миллионов «пропавших» соотечественников, которые де-факто работают в теневой экономике России. Прилагаются колоссальные усилия, направленные на их «обеление», однако существенного результата до сих пор не достигнуто.
Примечательно, что официального трудоустройства желает менее половины работающих в «тени» молодых людей.
Главная причина подобных настроений российской молодежи – недоверие к системе и постоянно меняющиеся правила игры. Складывается впечатление, что молодые люди либо не рассчитывают на пенсию от государства, либо не планируют до нее дожить.
Основной же причиной неформальной занятости индивидуальных предпринимателей и фрилансеров, по данным исследования, является сложность и затратность процедуры официального оформления своей деятельности.
Отметим, согласно опубликованному ранее исследованию РАНХиГС, в 2017 году доля не оформленных на основной работе российских граждан достигла максимума. Почти 14% трудятся неофициально. Всего в «теневую экономику» вовлечено почти 45% граждан. Рост этих показателей – прямое следствие социально-экономической нестабильности и перманентного кризиса.
Эту острую тему мы обсудили с директором экспертно-аналитического центра РАНХиГС Николаем Калмыковым и проректором Академии труда и социальных отношений Александром Сафоновым.
Николай Калмыков. Это еще не всё. Зачастую молодые люди в принципе официально не оформляются и имеют высокий уровень недоверия к работодателю, что влияет на производительность труда и на их последующие действия, из-за того, что происходит при их первом трудоустройстве. Это самая большая проблема, на которую многие не обращают внимания.
Как показывает наше исследование, в первые полгода с рабочих мест уходит больше четверти молодых людей, которые приходят на свою первую работу. В течение следующего полугодия уходит еще примерно четверть. То есть за год с первого рабочего места уходит половина. Даже чуть больше.
Николай Калмыков.
Ю.П. С чем это связано?
Н.К. Причина далеко не та, о которой говорят у нас зачастую старшие товарищи, что они денег хотят много. Проблема в другом. Мы не умеем адаптировать новое поколение. Не работаем с их мотивацией, с их развитием. То есть после базового образования традиционна фраза: забудь все, чему тебя учили, учись дальше. Сейчас эта система во многом разрушена, потому что не развивается дополнительное образование для тех, кто уже пришел на рабочее место. Та же самая ситуация с социальными инструментами. Я говорю и про наставничество, и про другие формы вовлечения, когда ты уже работаешь.
Сейчас очень многие работодатели стали для молодежи подменять первое рабочее место стажировкой. Когда ты вроде бы пришел, тебя даже, может быть, оформят на какие-то минимальные деньги, но ты будешь оформлен стажером на временный договор. Потом ты придешь к следующему работодателю, скажешь, что уже работал. А по факту – нет, ты был стажером, пока еще не работал.
Возникает конфликт между поколением новых молодых сотрудников и теми, кто их принимает на работу. Этот конфликт, к сожалению, не решается, что приводит к неформальной занятости. К тому, что молодые люди зачастую имеют высокие миграционные настроения. К тому, что возникает перемещение по профессиям, по специализациям. Потому что по своей специальности ты отучился, может, ты даже хочешь по ней работать, но намного легче найти работу, условно, официантом, а потом уже куда-нибудь встроиться.
Ю.П. Официантом с высшим образованием?
Н.К. Да, очень много. Как показывает исследование, это как раз сфера обслуживания. Она проще для трудоустройства, там легче можно перемещаться.
Ю.П. Меня смутил такой момент: сферы деятельности самозанятой молодежи, работающей неофициально. Например, 6,4% – это государственное и муниципальное управление. Это как?
Н.К. Мы спрашивали их мнение, как они считают. Мы сейчас столкнулись с интереснейшей историей: люди, которые работают в ряде специализаций, в творческих профессиях и так далее, считают, что они вообще не работают, это их хобби.
Ю.П. Это я могу понять. Но как в государственном и муниципальном управлении можно работать неофициально? Они в конвертах получают деньги?
Н.К. По факту они зачастую не понимают разницы между муниципальной и государственной службой. Я делаю мероприятие, допустим, для муниципалитета, мне дали деньги в конверте, я провел его. И он считает, что он действительно работает в этой сфере.
Ю.П. И справедливо считает. Если конверт от муниципалитета.
Н.К. К сожалению, есть такие проблемы.
Александр Сафонов. По-моему, никаких открытий в данном случае это исследование не принесло. Во-первых, это никакая не тенденция, это, к сожалению, наша достаточно длительная история. Никакого открытия по поводу быстрого увольнения молодых в первый год тоже нет. Если вы посмотрите статистику, связанную с оборотом рабочей силы, большинство работников, более 70%, увольняется по собственному желанию. Эта традиция возникла в 90-е годы, когда появилась схема, при которой человеческий труд вообще перестал оплачиваться.
Александр Сафонов.
Россия – единственная, наверное, страна, которая создала уникальную правовую коллизию, когда в отношении человека, который проработал какое-то время, возникают долги по заработной плате. Нигде в мире вы этого не увидите, а у нас есть. Максимальные долги были в 1998-99 годах – 100 млрд рублей в год.
Поэтому молодежь – это лишь часть всей системы рынка труда. В данном случае разочарование, которое они испытывают, в том числе эта манипуляция по поводу стажерства, это вовсе не изобретение сегодняшнего дня. Это было в 90-х, когда целые компании, которые якобы занимались трудоустройством, на этом приватизировали, и потребовалось внесение изменений в действующее законодательство, в том числе уголовное наказание, попытка их каким-то образом приструнить, введя систему реестров, для того, чтобы таких событий не случалось. Но все равно они продолжаются.
Что принципиально изменилось с 90-х годов, если сравнивать сегодняшнюю ситуацию. Первое. Работодатель вынужден экономить на всем, на чем только можно, потому что доступ к ресурсам – это очень дорого.
Ю.П. Спасибо Центральному банку России!
А.С. Остается единственный источник накопления, который был отработан в 90-х годах, сейчас он просто более сильным образом распространяется, потому что жизнь не становится лучше, – это экономия на отчислениях. НДС. Как только фонд оплаты труда вы показали меньше, значит, и платежи по НДС у вас меньше. НДФЛ. Различного рода отчисления в социальные фонды.
И на всё это накладывается ситуация, которая была характерна 2001 году, когда первый раз принимали решение о необходимости сокращать взносы в социальные фонды, когда еще обсуждали, что таким образом можно легализовать занятость. Но создали уникальную ситуацию – тот, кто платил, стал платить меньше, а тот, кто не платил, тот и не платил. Потому что инфраструктуру, экономическую, юридическую не поменяли.
Ю.П. Ситуация усугубилась?
А.С. Конечно. Я не поддерживаю своих коллег, которые уверяют, что у нас порядка 40 миллионов человек болтается в теневом секторе. Это неправда по одной простой причине. Потому что теневой сектор имеет те же самые закономерности, что и экономика. Потребительский спрос падает, даже Росстат это вынужден подтверждать, уже на протяжении 28 месяцев подряд. Соответственно, количество источников для платы за услуги, которые оказывают те лица, которые участвуют в неформальных взаимоотношениях, тоже снижается. Если раньше могли заплатить, то сейчас уже не могут.
Ю.П. Тем не менее речь идет о миллионах наших с вами соотечественников.
А.С. Международный валютный фонд оценивает долю теневой занятости, а в нее включаются многие моменты, в том числе криминальные виды деятельности, порядка 30% ВВП. Это их официальные показатели.
Ю.П. Это очень большой процент.
А.С. Да. Росстат считает, что неформальная заработная плата, не весь оборот, тоже составляет приблизительно 30%. Кстати, из этой цифры исходил Минфин, когда пытался реализовать налоговый маневр через повышение НДС. Потому что у них основная идея заключалась в том, что мы не можем догнать этих уклоняющихся от государственной налоговой длани через прямые налоги, значит, возьмем косвенно.
Ю.П. На ваш взгляд, люди, которые работают в «тени» в силу разных обстоятельств, понимают, что останутся без пенсии?
А.С. Конечно. Мы в прошлом году делали специальное исследование в области пенсионной тематики, рассматривали всякие аспекты влияния тех предложений, которые сейчас реализовываются, в том числе делали запрос, как люди отнесутся к этому. Ответ был для нас ожидаемый, но неприятный. Большинство молодых людей, да и среднего поколения, не надеется на государство, считает, что нужно всяческими способами накапливать самим и жить здесь и сейчас.
Ю.П. Они понимают, что у них нет инструментария для этого?
А.С. Конечно, понимают.
Ю.П. Но при этом не надеются на государственную пенсию. Противоречий не находите?
А.С. Оно есть, это противоречие. Но как человек должен на это противоречие реагировать, если у него нет рабочего места, если у него заработная плата, если взять среднее медианное значение по субъектам Российской Федерации, 22 тысячи рублей?
Н.К. Действительно, очень многие молодые люди сейчас не планируют долгосрочно свою жизнь, не только пенсию.
Ю.П. Что является печальным фактором.
Н.К. Дальнейшие планы, это уже другое исследование, по студенческой молодежи, то есть немножко образованнее, есть только у 40%. То есть они имеют хоть какие-то планы и желания. А конкретные планы, четкие, понятные, сформулированные, зачастую записанные, есть только где-то у 13% молодежи.
Ю.П. Но если абсолютное большинство, как было сказано, молодых и среднего возраста людей в России не рассчитывают на государственную пенсию, может, тогда вообще отменить государственные пенсии?
А.С. К сожалению, это мы постоянно слышим от экспертов либерального крыла, которые считают, что государство не должно заморачиваться по поводу пенсий. Только минимальное пособие по нуждаемости, если человек дожил до определенного возраста и уже не может работать. А все остальное – что Бог послал, то и получил.
Дело в том, и это уже доказала экономическая история, взять ту же самую Чили, где Международный валютный фонд в конце 90-х делал такой эксперимент по поводу накопительной пенсии. Идеология была ровно такая же: давайте отменим государственную пенсию, обязательную и страховую, и заменим ее накопительной. По сути, захотел – копишь, не захотел – не копишь.
Но несколько экономических кризисов привели ситуацию в состояние политической нестабильности, потому что возникло огромное количество беднейшего населения, которому терять и надеяться не на что.
Ю.П. А изменившаяся конъюнктура цен на традиционные чилийские экспортные товары привела к кризису.
А.С. Да. В итоге правительство вынуждено было отказаться от предложения МВФ. Кстати, они все-таки усвоили этот урок, например, Украине они уже не советуют это делать – развивать накопительный компонент в условиях падения доходов населения. Тем не менее целая страна от этого пострадала. И это привело к очень серьезным последствиям.
Ю.П. Эти псевдоэксперты, которые говорят, что не надо никакого государственного пенсионного обеспечения, делают свои заключения в пределах Садового кольца. Выйдите дальше, если не побьют, послушайте людей! Но вернемся к молодежи. Меня крайне настораживает даже не то, что молодые люди не хотят работать вбелую, им кажется, что все еще впереди. Но это может превратиться в тренд – неумение планировать свое будущее.
Понятно, что в стране, которая меняет условия пенсионной реформы в пятый раз за последние 10 лет, это очень сложно сделать. Но как нам обелить «теневой сектор»?
Н.К. Не может превратиться, а уже превратилось по факту. Нельзя решить одним махом все проблемы сразу. Решения есть, они разные. Мы запустили историю с самозанятыми. В итоге всего 2 тысячи человек зарегистрировались. Это смешно, на всю страну 2 тысячи самозанятых.
В то же время еще в 2013 году мы обсуждали, чтобы наделить возможностью всех операторов веб-сайтов, фрилансеров и прочих, быть агентом отчислений. То есть составить реестр, дать им право со всех сделок, условно, 2% отчислять. Не государству создавать свою систему, а пусть бизнес занимается бизнесом. Просто это нужно регулировать.
Государство должно для себя определить роль регулятора, а не исполнителя всех этих проектов. Аналогичная ситуация с микропредпринимателями, я не говорю про малый, средний бизнес. Зачастую там не из чего брать деньги, в налоговых поступлениях это мизер, если говорить в целом про экономику.
Если мы будем их взращивать, а лучше еще добавить им денег, они потом будут создавать и налоговую базу, и рабочие места и т. д. Мы сейчас пытаемся создавать инкубаторы, еще что-то, вместо того чтобы дать возможность бизнесу делать бизнес.
Ю.П. Варианты выхода из этой ситуации есть?
А.С. Конечно. Контрацикличная политика, поддержка права собственности и, соответственно, дешевые кредитные ресурсы – это то, чего никогда не было, и то, что действительно может стать основой для развития бизнеса, сбора достаточного уровня доходов впоследствии и, как результат, выхода из «тени».
Источник: Царьград