Новости 24Либерализация статьи 282 УК РФ продолжает приносить плоды: на свободу досрочно вышел знаменитый полковник ГРУ Владимир Квачков, которого некогда называли «героем» и «жертвой репрессий». Некоторые лозунги Квачкова о социальной справедливости по-прежнему актуальны, но теперь он вряд ли найдет понимание.
В отношении к Владимиру Квачкову со стороны его поклонников есть противоречие. И присяжные, и Верховный суд оправдали полковника по делу о покушении на Анатолия Чубайса, которое принесло ему всероссийскую известность. То есть его правомерно называть невиновным и непричастным. Однако многие сетевые публицисты «национал-патриотической направленности» уважали Квачкова как раз за то, что он «хотя бы попытался».
В 2010-м, спустя сутки после утверждения оправдательного приговора в Верховном суде, отсидевший в СИЗО почти три года Квачков был задержан сотрудниками ФСБ по обвинению в организации вооруженного мятежа и террористической деятельности. Созданная им годом ранее организация «Народное ополчение имени Минина и Пожарского» (ныне запрещена в РФ) якобы планировала поход на Москву и свержение законной власти.
Чтение материалов этого дела вызывает ассоциации со сценарием плохого фильма, где нашлось место стрельбе из арбалетов, охоте за екатеринбургским раввином и борьбе с мировым масонским заговором.
За этот сценарий Квачков получил тринадцать лет строгого режима, но за фигуранта вновь «заступился» Верховный суд, скостив срок до восьми. «Национал-патриотические» публицисты продолжали называть полковника «героем» и «жертвой репрессий» одновременно, но скоро о нем забыли – начался Евромайдан, потом к России вернулся Крым, а там уже Донбасс, санкции, новая холодная война и т. д. В общем, «национал-патриотам» было уже не до Квачкова. Человека, которого еще недавно называли «политическим лидером» и «крупной фигурой в патриотическом движении», моментально забыли.
И уж тем более не до Квачкова всем теперь. Не важно, герой он или злодей, не преуспевший в своем злодействе. Важно, что это герой или злодей совсем другой эпохи.
Все началось в 2005-м, тогда страна быстро выучила абсолютно новое для себя словосочетание – «монетизация льгот». Однако внятно объяснить суть реформы правительство не сумело – и народ вышел на улицы. Многотысячные митинги обошли стороной Москву, поскольку столичный градоначальник Юрий Лужков сумел найти дополнительные средства на льготы в городском бюджете, но в Питере, Подмосковье, ряде других регионов протестующие (в основном, пенсионеры) регулярно устраивали акции протеста.
Второй наиболее пострадавшей от реформы категорией оказались военные. В феврале в Российской академии госслужбы должно было пройти некое «Всеармейское офицерское собрание», но в здании вырубили электричество, после чего собравшихся разогнал ОМОН. Недовольные реформой погоны и лампасы пригрозили собрать «офицерско-казачье ополчение» – то есть вооруженное формирование, неподконтрольное властям. Дело начало принимать опасный оборот.
Всего через месяц после этих событий произошло покушение на Анатолия Чубайса – человека, которого народная молва связывала с монетизацией по принципу «во всем виноват Чубайс», хотя реальным автором реформы был не он. Так страна узнала фамилию и звание одного из оппозиционных офицеров, взбунтовавшихся против «антинародной власти» – полковник ГРУ Владимир Квачков.
Участник нескольких военных кампаний, кавалер двух орденов Мужества, отличник боевой и политической подготовки быстро стал восприниматься прессой в качестве нового издания той оппозиции, какая была в стране в 1993 году. Многим казалось, что он «далеко пойдет», подняв за собой «национал-патриотические силы».
Однако власти удалось купировать кризис, ее рейтинг вновь вырос, начались наиболее тучные годы нефтяного изобилия. Уличные протесты стали неактуальны, и Квачков, отложив свою борьбу за социальную справедливость, ушел в теоретизацию глобальных вопросов.
По мнению Квачкова, после проигрыша России в Третьей мировой войне (она же холодная) в стране должна была быть насаждена новая государственность хазарского типа, управляемая с Запада инфернальной мировой закулисой. Вражеских агентов он именовал внутренними глистами, внешними пиявками и бесами.
Даже по меркам русских националистов всё это было диковатой экзотикой, а сам полковник (которому, впрочем, многие по-человечески сочувствовали) казался динозавром, чудом сохранившимся со времен Макашова–Баркашова. Так истории про восстание с арбалетами и противодействие уральским раввинам получили новое измерение – параноидального бреда. Только вот не бреда следствия, а бреда Квачкова и его квачковцев.
Квачков действительно мог стать политиком – радикальным, экстремальным, маргинальным (в истинном значении этого слова), но все-таки политиком. Взлет его известности и популярности был предопределен не борьбой с евреями, а борьбой за социальную справедливость.
Эта тема болезненно актуальна по-прежнему, более того, ее востребованность только растет. К примеру, в прошлом году Институт социологии РАН выпустил исследование, согласно которому 59% населения страны считают социальную справедливость базовой ценностью государства. Однако Квачков ассоциируется уже не с ней, а с бульварными теориями заговора, в рамках которых Чубайс – это не человек, лично ответственный за обнищание населения, а мультипликационный руководитель «внутреннего масонства».
Поэтому из тюрьмы сейчас выходит не «лидер национал-патриотического движения» и не «русская альтернатива антирусскому режиму», а эксцентричный 70-летний пенсионер, который теперь сможет провести старость с внуками.
Не больше. Но и не меньше.
Источник: Взгляд