Новости 24Российский шоу-бизнес, размазывая по щекам слёзы, жалуется на “бедственное положение” и требует поддержки со стороны государства в “сложное время”, а также разрешения новогодних корпоративов – самого “жЫрного” с точки зрения заработков времени. Кое-кто из них как бы “в отместку” даже призывает коллег бойкотировать записи новогодних шоу на ТВ. И всё это – на фоне усиления коронавирусных ограничений, когда даже в храмы и то могут пустить ограниченное количество прихожан. Чем вызваны непрекращающиеся стоны нашей “культурки”? Этот вопрос в эфире “Первого русского” ведущая Олеся Лосева обсудила с публицистом Дмитрием Лекухом.
В Санкт-Петербурге по предписанию Роспотребнадзора закрыли всё-таки Ледовый дворец, где 27 и 28 ноября прошли концерты рэпера Басты, на которые собралось около 13 тысяч человек. Как сообщила глава Роспотребнадзора Анна Попова на совещании с премьер-министром, было проведено эпидрасследование. Был также вынесен протокол о приостановке действия спортивно-развлекательного центра. А все материалы передали в суд. Ледовому дворцу грозит штраф до 500 тысяч рублей. Кроме того, суд может приостановить работу площадки на несколько месяцев.
На произошедшее довольно жёстко отреагировал и глава правительства России Михаил Мишустин, по словам которого “пренебрегать безопасностью наших сограждан ради коммерческой выгоды недопустимо”.
Стоит отметить, что с каждым днём ситуация с коронавирусом всё-таки обостряется, прирост заболевших фиксируется каждый день в разных регионах. Больше в связи с распространением ковида становится и смертей. На Москву и Санкт-Петербург приходится около 40% суточного прироста заболеваемости коронавирусом.
О том, почему многие артисты стали вызывать народный гнев в период пандемии, а также о полукарантинных мерах, о том, кому на Руси жить хорошо в период пандемии, а кому действительно нужна поддержка, мы и будем говорить сегодня. У нас в студии публицист Дмитрий Лекух.
Олеся Лосева: Примечательно, что о несоблюдении мер профилактики на концерте рэпера Басты сообщили пользователи соцсетей. Выводы о том, что не соблюдалась социальная дистанция, не было масок у зрителей, были сделаны только благодаря видеоотчётам пользователей. А, на ваш взгляд, как такое вообще могло произойти? Это упущение кого? Роспотребнадзора, который в парке, в метро готов любого растерзать за то, что нет маски?
Дмитрий Лекух: Это упущение собственников, скажем так. Давайте посмотрим, кому принадлежит Ледовый дворец в Санкт-Петербурге. Он принадлежит правительству Санкт-Петербурга. Он принадлежит фактически губернаторскому корпусу. Решения по организации концертов, я так понимаю, там без Департамента культуры не принимаются. Они не могут просто приниматься по технологии. Вот и вся загадка. Просто на протяжении этой цепочки кто-то захотел заработать. И что самое поганое, с моей точки зрения, захотел заработать кто-то из государственных служащих. Я бы в сторону рэпера и камня не бросил.
– Да нет, к нему вообще никаких претензий.
– Баста вышел, отработал, молодец. Он нравится людям. Это не моя музыка, мой рок-н-ролл, к сожалению, всё больше превращается в джазовую музыку, отношение к нему сейчас такое же, это уже элитарная музыка.
– Претензии сейчас к тем, кто эту ситуацию допустил, спровоцировал её.
– Да, вот здесь надо смотреть прежде всего не на “стрелочников”, не на менеджеров Ледового дворца, а на тех, кто организовывал, кто давал разрешение. Ведь Ледовый дворец – это государственная собственность. Да и всё происходящее, в том числе гнев широких народных масс, как бы раньше сказали, он же достаточно прост. Понятно, чем всё это вызывается. Как раз причудливостью различных форм собственности в нашей, Господи прости, “культурке”. И если бы только шоу-бизнеса это касалось.
Тут ведь какая история… Когда в начале 1990-х шла приватизация и “тащили с работы каждый гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость”, кто-то приватизировал нефтяные скважины, кто-то приватизировал научно-исследовательские институты, благополучно их банкротил и сдавал помещения в аренду. Пол-Москвы этим занималось. Да ведь? Начальничков-то прошлых. Ну а кто-то приватизировал медиапространство, переводя его в частные руки. Кто-то приватизировал культуру.
Любимый мой предмет восхищения – как был уничтожен прибыльный, по советским временам, Госкомиздат с издательствами “Наука”, “Мысль” и всем остальным. Госкомиздат был хозрасчётным и приносил очень неплохие деньги в казну. Мы же боролись с монополизмом. Мы его весь разодрали, распродали. И Царствие ему Небесное, этому Федеральному агентству по печати, которое сейчас в Минцифру вошло.
А что мы сейчас имеем? А мы имеем ровно такую же монополию на книжном рынке. Только частников. И имеем вместо 10% читающего населения России полтора процента. Но это никого не волнует. Потому что всех волнует только прибыль. Но не это даже самое страшное. А самое страшное, что, приватизировав культурное пространство, ребятишки начали привычно выстраивать отношения в духе “крепостного театра”.
– А кто приватизировал культурное пространство?
– Как везде, изначально приватизировали директора, скажем так. Но потом оно переходило из рук в руки. И вот получились баре и “крепостные актёры”. Причём не надо удивляться борзости отдельных актёров.
Мы все помним замечательную фразу одного из более-менее, с актёрской точки зрения, достойных представителей этой тусовки, Михаила Олеговича Ефремова: “У меня денег…”. Это нормально абсолютно. В крепостном театре тоже были холуи, которые многое чего себе позволяли. В любом крепостном театре. Холуи, которые при барине.
К сожалению, эта модель отношений и привела к тому, что у нас в новогоднюю ночь такая телевизионная развлекательная программа. Вы помните, как мы все её называем? “Ночь живых мертвецов”. С 1982 года, когда я учился в 10-м классе, “Голубой огонёк” по составу участников практически не менялся.
– Да, практически не менялся. Помним мы вот эти призывы Валерия Меладзе о том, что “давайте бойкотировать”: “Они к нам так, и мы к ним так”.
– А там всё очень просто. Давайте посмотрим на структуру этого замечательного бизнеса. Мы потом перейдём к более высоким образцам культуры, а пока посмотрим на них. Все живут за счёт корпоративов.
– За счёт корпоративов, да.
– Только вы не думайте, что эти корпоративы проводят частники. Корпоративы проводит любая ЖКХ-контора, присосавшаяся к бюджету. 80% государственных и бюджетных денег на эти корпоративы идут.
– То есть без работы не останутся наши уважаемые…
– Нет, как раз они остались без работы вот сейчас. Потому что государство сказало: как, вы ещё деньги на корпоративы тратить собираетесь?! Ну ладно Анатолий Чубайс проводил свои корпоративы своего “Роснано” на свои личные частные деньги. А может быть, всё-таки на бюджетные, на которые эта его контора замечательная существовала?
– Знаете, удивительно, но, если верить тому, о чём говорят всевозможные промоутеры, есть “топ-10” актёров, которые всё-таки будут востребованы в этом году на корпоративах. Так они ещё и подняли свои гонорары на несколько миллионов, причём не только рублей, но даже долларов.
– Есть, безусловно.
– А есть те, кто, по их словам, действительно оказались в очень плачевном положении. Они просят помощи, просят господдержки. На ваш взгляд, когда артисты говорят об ограничениях, о том, что их лишают заработка, к кому они обращаются, что они хотят? Причём 50% всё-таки работали, но тоже остались недовольны.
– Я об этом уже писал, и что особенно восхищает – это публичные обращения за помощью. Вы к кому, ребята, обращаетесь? К народу? Так вот народ Басте ещё платил деньги. “Алисе”, Земфире, “Сплину”, то есть тем, на чьи концерты действительно приходят люди и платят свои деньги.
Но вопрос не в этом, у нас бОльшая часть уважаемого артистического цеха живёт исключительно на государственное вспомоществование. То есть это не хор балалаечников, извините, и ложкарей-любителей где-нибудь во Дворце культуры. Нет, это же вольнонаёмные. Да, у них у всех вторые зарплаты. В государственных театрах. И все они давно уже не артисты, а, как говорил, опять-таки, Михаил Олегович Ефремов, индивидуальные предприниматели.
– Да, у всех музыкантов есть ИП.
– Конечно. Поэтому здесь разбираться нужно. Извините, но даже лабух в ресторане и тот свою копеечку имеет. И не надо говорить, что они сейчас не играют. Играют где надо. До 23.00. Но я не об этом. Я о той блистательной когорте, которая присосалась к государственному бюджету, а таких полно.
– Так что они сейчас хотят, когда они просят поддержки?
– Они что хотят? Возврата корпоративов для начала. Чтобы государство снова разрешило деньги на них тратить. Или денег они хотят. Больше, кроме денег, они ничего не хотят.
Понимаете, рыночек сузился. Есть звёзды, которые остались, они и будут своё на этом рынке получать, тот же Баста, тот же “Сплин”, та же Земфира. Потому что им платит не государство. И если они зарабатывают на корпоративах, то совершенно на других. А вот здесь… Ну, ты при культурке, я – при агентстве, и мы договорились. Вот, к примеру, забытый тысячу лет назад сбитый лётчик Вася, не будем называть его фамилию, приезжает на корпоратив, получает свою “десятку”, “пилит” её с менеджером какого-нибудь мини-газового гиганта очередного или ЖКХ-шного гиганта, и всё у них хорошо. Вот эта часть рынка начала обваливаться-то. Но вы решаете эти вопросы со своими начальниками где-то под столом. А зачем к нам-то, к народу, обращаетесь?
– Да, обращения пишут. В концертное агентство написали обращение, в котором попросили Роспотребнадзор и правительство Москвы оказать поддержку индустрии культурно-массовых мероприятий во время эпидемии коронавируса. Обращение опубликовано в Facebook Ассоциации концертно-театральных и билетных организаций. По словам авторов обращения, индустрия уже потеряла 13 миллиардов рублей, а может, и ещё больше. Концертные деятели не знают, как оплачивать налоги, расходы, зарплату музыкантам, аренду офисов и так далее.
– Ну, налоги они никогда не знали, как оплачивать. Скажу честно.
– Здесь что, действительно бедственное положение или же есть доля лукавства?
– Здесь как по индустрии, как по отрасли действительно нанесён удар. Он вообще по всем отраслям нанесён.
– Ну, не только по музыкантам, по артистам и так далее. По всем.
– И, более того, их отрасль как раз менее всего демпфирована. Потому что всё равно продолжаются съёмки, продолжаются театральные постановки.
– То есть кто был востребован, тот и остаётся востребованным.
– Все всё получают. Но я не об этом, а о том, что они уже, видимо, от безнадёги начали обращаться к населению страны. А население вот этих вот, прости Господи, сбитых лётчиков в страусиных перьях любит приблизительно так же, как и тех их культурных чиновников-начальников, которые дают им деньги.
– Хорошо, а какую они реакцию ждут? Когда пишут подобные обращения, когда говорят о том, что им есть нечего?
– Помните? Я сложно относился к Михаилу Михайловичу Жванецкому, честно говорю. Но у него были иногда блестящие вещи: “Что им нужно? Любви им нужно”.
– А, то есть это повод заявить о себе, хайпануть?
– Нет, они не понимают, почему население страны, которое они быдлом называют, вне зависимости от образования…
– Не все называют, но некоторые…
– Некоторые, да. Почему это население за них не вписывается. Почему оно не говорит начальникам: ай-яй-яй-яй, у нас Ляля… не знаю, какая-нибудь Ляля очередная, осталась без корпоратива. Ей же нужно 500 тысяч… Помните вот это недавнее выступление девушки из “Камеди Вумен”, да? Блестящее. 500 тысяч надо в месяц. Ну, в среднем – на жизнь, на нормальную жизнь.
Я, честно скажу, бывало, тратил и побольше, но бывало, что и в разы поменьше. Дело житейское. Всем сейчас непросто. Но почему для какой-нибудь очередной Ляли у меня как у потребителя пытаются получить деньги вот по этой сложной цепочке получения денег через корпоративы, через концертные программы, через телевизионные каналы? Есть конечные плательщики ваших доходов, вот к ним и обращайтесь.
Что вы к народу-то обращаетесь? Народ вас как не любил, так и не любит. Он никогда не пойдёт за вас никуда, ни на какие баррикады. И за ваших начальников, которые вам раньше деньги платили, тоже не пойдёт. Вот это вот меня удивляет. Это называется не отсутствие ума, это такой ум. Они реально хотят любви. Они реально не понимают, как же они, такие офигенные, не вызывают восторга.
– Полюби меня такой, да.
– Да, полюби меня такой. Другой-то у тебя всё равно нет. Это, опять-таки, та самая приватизация культурного пространства. Дальше. У нас монополизировано культурное пространство этими рыночными, базарными законами. Ведь сколько об этом было уже разговоров! Попробуйте пробиться с действительно талантливым коллективом.
– Но, что называется, социального лифта практически нет.
– Конечно. Какие могут быть социальные лифты, если на эстраде те же люди, которых я видел, уходя в армию в 1983 году? Да и рынок сузился, денег стало меньше.
– Но тем не менее жалуются на финансовые проблемы. Певица Лолита Милявская недавно сказала, что очень большие финансовые проблемы возникли у артистов в период пандемии. Около 200 топовых артистов, по словам Лолиты, вынуждены содержать свои творческие коллективы. Вот скажите, эти музыкальные коллективы, о которых ведёт речь Лолита Милявская, они же, в общем-то, при каком-то артисте, да? И артист, по сути, должен нести какую-то ответственность за них?
– Конечно. Будем говорить откровенно, тот жанр, в котором работает большинство этих артистов, в лучшем случае называется “минус один”. То есть “фанера, минус один голос” в лучшем случае. Поэтому говорить о том, что население страны должно переживать о девочке из подтанцовки, которая хорошо вертит какими-то частями тела… Но ей за это никто не готов платить. Мы должны платить? Бюджет должен платить, помогать? Собственно говоря, извините, у ИПшников далеко не в шоу-бизнесе проблемы.
– Но артисты – всё-таки артисты или предприниматели?
– Предприниматели они, конечно. Особенно в шоу-бизнесе. Может, они разумное, доброе, вечное сеют? Даже лучшие из них. Да и не должен артист сеять. Они же прекрасно понимают всё. Рынок сузился, денег на рынке стало меньше. Да, когда-то были хлебные времена, они содержали эти безумные коллективы, там по 30, по 40 людей на подтанцовке. Для чего? А “шоб было”. Ситуация сейчас – она кому требуется? Пенсионерам, не будем перечислять все категории. А шоу-бизнесу говорить о социальной помощи – ну бред.
– Но почему вот эти категории, которым действительно нужна социальная помощь, меньше всего заявляют о себе?
– Здесь государство и народ, граждане в лице государства, должны определять, что им нужно, а что – нет в этой ситуации. Это достаточно болезненный процесс. Это из другой области.
Вот в кризисные времена, если говорить о поддержке. Парикмахерская нужна. Барбершопная – я уже не уверен. Если и нужны кому-то услуги барбершопов, то это уже обеспеченные люди, вот пусть они и содержат. Здесь то же самое, в шоу-бизнесе. Государство вам ничего не должно. Не рассказывайте, что вам что-то государство должно с уплаченных с ваших ИП налогов. Многие же этой схемой пользуются, мы все прекрасно понимаем, как там платятся налоги, они недоплачиваются – где-то проходит кэш… Причём это происходит на глазах у всей страны, в которой живёт достаточно суровый и тревожный народ.
– То есть, надеясь привлечь к себе внимание, они провоцируют совершенно иную реакцию?
– В историю можно войти, а можно вляпаться. Народ у нас умный, образованный. Я очень много езжу по стране, с огромным удовольствием общаюсь с людьми. Выживает кто как может. Но в целом нормально живут. Но для них всё это – какая-то внутрирублёвская, внутрисадовокольцовская проблема. Я – человек, родившийся внутри Садового кольца. А из-за них отношение к этим ребятам, приехавшим из разных Жмеринок, как к зажравшимся падает и на меня.
Я не понимаю, как можно обращаться за помощью к народу, живя в стеклянном доме. Кидаться сначала камнями в его стены, а потом ещё выходить и говорить: народ, а полюби меня, а дай мне денег. Видишь, как я жопой, простите, верчу?
– Экономист Михаил Делягин высказался о просящих помощи артистах тоже. Давайте послушаем:
Глядя на некоторых, я начинаю думать, что они в ремне нуждаются, а не в господдержке, судя по их поведению. Безусловно, сейчас такое время, когда уничтожается весь малый и средний бизнес. И артистический бизнес тоже. А подход здесь, на мой взгляд, должен быть предельно простой. Учреждения культуры должны поддерживаться. Но только тогда, когда это учреждение культуры, которое соответствует государственной политике на воспитание морали, укрепление семьи и нормализацию общества. Учреждения культуры, куда набирают в качестве актёров стриптизёров из ближайших гей-баров, вполне могут выживать на собственной основе, так же как и должны выживать и сами гей-бары. Они не являются предметом государственной поддержки.
– Я хочу в свою очередь тоже проиллюстрировать только что сказанное Михаилом Делягиным. Все мы помним, как в первую волну коронавируса нас развлекал дома на карантине Тарзан своими заявлениями о том, что ему “не на что кушать”.
Так вот, он нашёл всё-таки где-то средства на еду. И не только на еду. Пользователи соцсетей возмутились свежими фотографиями Тарзана и Наташи Королёвой, которые были сделаны под пальмами на Мальдивах, а может быть, и в Арабских Эмиратах. Причём люди стали писать гневные комментарии не из-за чувства зависти, а от того, что многие не забыли ещё, как совсем недавно и Тарзан, и другие артисты жаловались на то, что представителям российского шоу-бизнеса в период пандемии, в отличие от пенсионеров, не приходится рассчитывать на пособия от государства и они буквально “пухнут от голода”.
Все артисты плачут: нет денег из-за пандемии, голодают, бедные, как жить будут дальше, не знают. И эти по прибытии тоже будут просить помощи, скажут, что нет денег, кушать нечего. Примерно так отреагировали подписчики Наташи Королёвой и Тарзана на их фото с морского побережья. В общем, радуют нас “звёзды”, которые говорят, что тяжело им жить, своими фотографиями из отпуска. Действительно, добавляют позитива в ленту соцсетей.
– А это и есть модель взаимоотношений, никого не хочу обидеть, я называю “крепостной театр”. Ну, может, и получил Тарзан деньги, на которые смог позволить себе такую “дерзость”. К сожалению, это не только же в шоу-бизнесе. Это по всей нашей “культурке” так.
Зайдём в театр, посмотрим. Все эти недавние истории с уголовными делами, со всеми этими прекрасными вещами. А самое главное, что выясняется, – живут многие из этих замечательных учреждений культуры исключительно на деньги государства, которое сами же и обхаивают.
– Да, есть такое дело.
– Вот это и есть модель поведения холуя из крепостного театра. Вот почему я и говорю: ребята, что вы к народу-то обращаетесь? Обратитесь к барям к своим. Вот, видимо, Тарзан обратился, получил. Правда, тоже наверняка каким-то образом получил народные деньги. Через какой-нибудь кривой договорчик. Какой-нибудь корпоративчик через три года, который ещё и не состоится. Ну есть поклонники у этого таланта.
Естественно, это не более чем моё предположение. Но вопрос не в этом, а в той кривой модели, которую мы построили.
– Да, у нас всё как-то по-другому получается, к сожалению.
– Вот квинтэссенция этой модели – она даже не в шоу-бизнесе. Помните, такой был замечательный у нас культурный продукт – “Гражданин поэт”? Замечательный. Вот назвать себя “Гражданин поэт” и заниматься тем, чем они занимались, – читать перед жрущими, жующими нуворишами по кабакам на Рублёвке буриме, как это вам?
Это “гражданин половой”, “гражданин официант”. Но они себя сознательно низводят вот на этот уровень крепостного театра, а потом приходят к барину и говорят: помогай, решай за меня вопрос. Вот эта модель отношений.
Но тут вдруг беда случилась: кризис, ковид. У бар свои заботы появились. Где-то им по рукам дали. Где-то они сейчас ковидные бюджеты “пилят”, ибо там тоже есть что “попилить”. Потому что зарабатывать можно на всём.
– Ну это понятно.
– Так что им сейчас больше до масок, до перчаток, до производства дела, а не до любимых артистов.
Я наблюдаю за этим больше как за информационным шумом, я занимаюсь экономикой как экономический журналист в основном. Но вот меня тут поразило: артисты вынуждены продавать дорогие квартиры. Мать твою так! Ну продай дешёвую, если не можешь продать дорогую. Вынуждены продавать свои дорогие квартиры. Или отправлять в залог.
– А многие вынуждены голодать из-за дешёвых квартир. Отдавать кредиты…
– Вот, я хотел тоже про это сказать. Я как журналист нормально продолжаю зарабатывать и в кризис. Но я прекрасно вижу свой народ, страну, в которой я живу. И я прекрасно понимаю, что у 30% наших с вами сограждан основное блюдо сейчас на столе – хрен без соли, будем говорить откровенно. И в этом не государство виновато, не общество…
– Подождите про хрен без соли. Как нельзя кстати давайте послушаем цитату Елены Воробей. Она заявила, что тоже оказалась в сложной ситуации из-за отсутствия работы. Давайте послушаем, чем она питается.
– Я вообще думал, что девушка троллит. Она обычно остроумная была девушка всегда.
“По факту нам предложили жить на 25%. Вот как я это воспринимаю – на четвертинку питаться, на четвертинку дышать. Без надежды на завтрашний день. Нам не предложили ничего такого, что помогло бы нам. Дайте нам, пожалуйста, льготу на продукты первой необходимости, позаботьтесь о нас”.
– Просто что такое “продукты первой необходимости” для артистов наших…
– Ну, явно не хрен без соли. Ну, устриц подвезти. Да нет, ребят, если вы сейчас живёте на 25%, то как же вы тогда в три горла жрали, когда вы жили на 100%?
– А потом худели, да, для всей страны показательно.
– Это отсутствие мозга. То же самое касается наших элит. Это то же самое, когда чиновник надевает часы за полтора миллиона долларов и выходит в них под камеры телевизионные.
– Да, есть такие.
– Есть. Это даже не отсутствие ума, это уже другой ум. Это отсутствие головного мозга. А уж у челяди…
– Нет, это отсутствие просто присутствия всякого. Понимаете, человек настолько в космосе находится, что и не знает, как опуститься.
– Я поэтому и говорю, ребята, что вы сами подставляетесь? Вы приводите в исступление медийное сообщество, журналистское сообщество, слушателей своих. Вы не Баста, который собирает залы. А вы-то кто?
– Смотрите, они же аргументируют как раз-таки вот этими 25% процентами. Они говорят: вы нас лишили заработка, лишили работы, 25% требования к заполняемости зрительного зала – это ни о чём, нам не хватает ни на зарплаты музыкантам, ни платить аренду. Мы просто вот даже не в ноль работаем, а себе в убыток. Так вот что они говорят. А чем отличается концертный зал в части соблюдения профилактических мер коронавирусных от метро или магазина? И там, и там люди. Метро в час пик. Действительно, народа много, вагоны заполнены, да. А почему тогда, мол, вы специально убиваете нашу индустрию?
– Это здесь другая тема.
– Это вопрос двойных стандартов, вопрос полумер. Вот это и вызывает всю эту агонию, свидетелями которой мы становимся.
– Можно я сейчас действительно как профессиональный экономический журналист скажу? Этот кризис, связанный с пандемией, для нас с точки зрения экономики страны и управления государством на самом деле величайшее благо. Потому что он высветил настолько серьёзные, понятные, чёткие управленческие, психологические, социальные проблемы, с которыми нашим начальником приходится как-то справляться. А если не начнут, то с ними, судя по реакции Путина, будет справляться уже президент.
А по поводу того, что говорят артисты, там многое враньё. Артисты – народ своеобразный, они живут в своей среде. Это не они сами уроды, а среда, в которой они живут и воспринимают как норму, она абсолютно уродливая, безнравственная, внеэкономическая, криминальная. Там же до сих пор бизнес ведётся на уровне коммерческих палаток 1990-х, с поножовщиной и со всеми делами. Вот это та среда, в которой вы живёте. Ребята, вам самим оттуда пора валить. Из этой среды, а не из страны. Потому что это добром не кончится. А халявные деньги через некоторое время государство вам давать перестанет. Оно будет просто вынуждено это сделать, потому что эти деньги нужны на другие дела.
– Бизнесмен, лидер рок-группы “Пилигрим” Андрей Ковалёв напомнил, что многие артисты ещё и предприниматели. Давайте послушаем, как он поддерживает своих коллег.
“Артисты находятся в сложном и трудном положении, тем более если вспомнить, что у каждого артиста есть своё ООО или ИП, то есть он тоже является предпринимателем. И когда государство говорит о поддержке предпринимательства, то артисты тоже могли бы на это рассчитывать. Сейчас страдают все сферы культуры и искусства, закрыто всё, помощи от государства – ноль”.
– Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков тоже отреагировал на многочисленные призывы концертных деятелей оказать им помощь: “Насколько я знаю, каких-либо мер поддержки сейчас не рассматривалось. Съёмки телевизионные и киносъёмки не останавливаются, они никак не запрещены”.
В общем, все мы оказались в одной ситуации.
– Да, в том-то и дело.
– Можно сказать, все в равном положении. Просто у кого-то доходы больше, у кого-то – меньше. У кого-то своя планка жизненная ниже, у кого-то – выше среднего, так скажем. И, конечно, опускать её не очень хочется людям.
– Но дело-то, я ещё раз говорю… Дело житейское, но какого чёрта ты это выносишь на всеобщее обозрение? Меня вот во всей этой истории удивляет. Понимаете, мы живём в очень сложном многообразном мире. И люди в нём далеко не все ангелы.
Мне всегда говорили: Лекух, ты борешься с демократией, с либерализмом. Это неправда, я всю жизнь боролся только с одним – с идиотизмом. Вот я смотрю на этих людей. Вроде умные, вроде в очках. Сидишь с таким задником, когда у тебя снимают фон, с великолепной коллекцией и рассказываешь, как тебе тяжело живётся. И как тебе и тебе подобным надо всем помогать? Как это в одной голове укладывается? Я всегда говорил, что это демократическое либеральное мышление, которым нас потчуют с 1990-х, с приватизационных, рано или поздно доведёт до шизофрении. До чисто медицинской шизофрении.
– Смотрите, это всё просто говорит о том, что люди, все мы были не готовы к такому повороту. Ну не готовы. Вспомните, ещё год назад за новогодним столом мы слышали о том, что где-то в Китае что-то происходит, нас это не коснётся, нам тогда казалось. И, конечно, то, что к нам пришло и коснулось нас, было как удар по голове пыльным мешком. Я считаю, что мы не были готовы и сейчас мы пытаемся приспособиться, и тяжело всем. О господдержке, о помощи говорят все. И в первую волну говорили, и семьи с детьми нуждаются, и многодетные, и пенсионеры, и люди, которые страдают различными заболеваниями и не могут выйти из дома. Да, очень у нас много людей, которые нуждаются в поддержке.
– Согласен.
– Другой вопрос, кто об этом говорит, как заявляет и какими способами пытается достучаться. Я понимаю, что у артистов гораздо больше шансов, больше возможностей заявить о своих проблемах…
– Но достучаться у них шансов значительно меньше, чем даже у обычного человека. Помощь оказывается, наверное, тем, кто в ней в первую очередь нуждается. Я вот почему не согласен. Кризис не привнёс что-то новое плохое в нашу жизнь. Он только подчеркнул то, что и так в ней было.
– Оголил многие проблемы, конечно.
– Проблемы в медицине он обнажил. И слава Богу, что у нас он обнажил то, что сохранилось с советских времён, тот же Роспотребнадзор и вот те же санитарные меры. Слава Богу, это сохранилось. Он обнажил как плохое, так и хорошее. И здесь он то же самое обнажил.
– В этой ситуации – конечно. Много что обнажил.
– А проблемы с культурным сообществом… Мы прекрасно понимаем, в каком у нас страна состоянии вот в этом смысле. И культура лежит, сколько ты туда денег этим светлым лицам ни давай…
– Бездонная бочка.
– Конечно. Они её не поднимут.
– Сколько ни дай, как ненасытному ротвейлеру, всегда мало.
– Да. Они же привыкли сидеть на подсосе у бюджета все. И другого способа зарабатывания денег не знают. Даже Дмитрий Львович Быков, который выходит на фестиваль на Красной площади, читает матерные частушки про Путина, с гордостью получает у государства деньги и уходит. Они так живут. Они не знают другой модели поведения, понимаете? И они глубоко уверены, что им платят деньги за то, что они тешат своих бояр. Боярам по приколу, что выходит Дмитрий Львович, поливает президента. Часть бояр радуется. Причём тоже бояре на государственных должностях. Всё. Вы понимаете? Вот речь-то идёт об этом. Бог с ним, я не призываю к цензуре. Я не призываю к нарушению свободы слова. Я не призываю к закрытию театров или там что-то такое. С денег их государственных снимите, пожалуйста. Эти деньги нужны другим людям в стране.
– Ведь на самом деле есть у нас очень много, если мы, допустим, говорим о театрах и частных театрах, великолепных, камерных, где совершенно потрясающие ставятся спектакли, семейные…
– Да. И более того, государство не должно ничего.
– Государство их не поддерживает, и люди как-то выживают.
– Я вам больше того скажу. Государство должно давать деньги на культуру. Но как оно должно давать? Американцы же, наверное, тоже не совсем идиоты? Как происходит финансирование достаточно часто даже в том же Голливуде? Извините, даёт Пентагон. Но это фактически госзаказ. “Так, вот вам госзаказы. Нам нужно 10 фильмов о войне. Проводите тендер. Нам нужно 10 фильмов-мелодрам, о любви. Проводите тендер, подбирайте исполнителей”. Но почему у нас не так? Мы даём деньги “на искусство”. Мы даём деньги на фестивальное кино, которое у нас никто в стране и не видит.
– И не знает.
– И, если мы с вами посмотрим на список действующих лиц и исполнителей, мы поймём, какие у нас талантливые дети и внуки, у всего нашего актёрского, режиссёрского и прочего цеха. Вот в этих фильмах, которые никто не видит и которые ездят по фестивалям. Всё это – государственное финансирование. Оно не должно просто туда идти. Не то что государство не должно давать деньги на культуру, должно, конечно. Но оно должно давать деньги на музеи, а не на кофешопы в Третьяковской галерее.
– Да. К этому вопросу нужно подходить определённо, с умом. И очень хотелось бы, чтобы вот эта вся ситуация “коронапандемии”, “коронаистерии” всё-таки не просто бы оголила эти проблемы, в частности в культуре, в шоу-бизнесе. А чтобы она действительно на выходе показала, кто есть кто, что есть что, кому надо, а кому не надо.
– А кто и сам обойдётся.
– Да, а кто и сам обойдётся.
– Я говорю, выбор простой – между парикмахерской и барбершопом. Нужен барбершоп – тогда платите сами. А парикмахерскую, извините, должно содержать государство в любом случае.
Источник: