Новости 24Россия приняла стратегию развития Арктики на период с октября 2020 по 2035 год. Отражая надежды и предполагаемые угрозы, связанные с последовательным потеплением Арктики, она нацелена на ускорение освоения богатых ресурсов региона, в первую очередь нефти и газа, и улучшение условий жизни населения. В более долгосрочной перспективе Кремль надеется сделать Северный морской путь новой глобальной судоходной артерией.
Москва также обеспокоена тем, что освобождение Арктики от ледяного покрова может создать новые территориальные уязвимости на её Крайнем Севере, и в ответ восстанавливает там своё военное присутствие. Наконец, Москва также хочет сохранить экологическое равновесие в регионе. Однако есть признаки того, что интересы энергетического сектора и вооружённых сил будут соблюдаться, а финансирование для улучшения защиты окружающей среды и условий жизни останется недостаточным.
26 октября Владимир Путин официально принял новую ““. Она основана на “ “, принятых в марте, и приходит на смену ““, принятой в 2013 году.
Политическое значение Арктики в России неуклонно росло с конца 2000-х годов, что находит отражение в различных стратегиях, программах и в выступлениях президента, а также в реактивации и модернизации военных баз в регионе. Арктический регион также будет в центре внимания в мае 2021 года, когда Россия должна стать председателем Арктического совета на два года.
Хотя новая стратегия в значительной степени построена на преемственности, сдвиги во внутренней и внешней политике России с 2013 года также видны между строк: в стратегии действительно обсуждаются возможности международного сотрудничества, но больше места отведено сценариям угроз. И там, где в стратегии 2013 года организации гражданского общества были названы партнёрами по реализации, теперь они просто отсутствуют. Кроме того, изменилась и оценка изменения климата.
Старые проблемы…
Улучшение условий жизни в Арктике – важнейший приоритет новой стратегии. Она нацелена на то, чтобы к 2030 году положить конец сокращению населения, которое затронуло весь Арктический регион после распада Советского Союза. Ежегодно из примерно 2,4 миллиона жителей российской Арктики происходит чистый отток около 18 000 человек. Селиться в этом холодном регионе с его длинными тёмными зимами уже невыгодно с финансовой точки зрения. Хотя средний доход превышает таковой по России, стоимость жизни здесь также значительно выше.
Помимо враждебного климата, самой большой проблемой для населения и экономики региона является отсутствие инфраструктуры и её там, где она существует. Таяние вечной мерзлоты, связанное с климатом, уже имеет разрушительные последствия и, как ожидается, в ближайшие годы затронет 70 процентов инфраструктуры. В то же время многие предлагаемые на региональном уровне проекты строительства дорог, железных дорог и портов остаются нереализованными из-за отсутствия государственного финансирования.
С точки зрения Москвы, Арктика – лишь один из многих проблемных и структурно слабых регионов Российской Федерации. Государственная программа социально-экономического развития Арктики была запущена в 2014 году, но из федерального бюджета на 2021–2023 годы предусмотрено всего 17,6 млрд рублей (190 млн евро). Для сравнения, программа предусматривает более 300 миллиардов рублей (3,2 миллиарда евро) для Крыма.
Отсутствие адекватного государственного финансирования приоритетных целей прошлых арктических стратегий оставляет мощный энергетический сектор России движущей силой развития на Крайнем Севере. На Арктику приходится более 90% добычи природного газа в России и 17% нефти. Новые крупные проекты, такие как терминалы СПГ на полуостровах Ямал и Гыдан от компании “Новатэк”, являются движущей силой расширения местной инфраструктуры.
Это относится не только к частным инвестициям в строительство автомобильных и железных дорог в западной части российской Арктики на основе государственных концессий или государственно-частного партнёрства, но и к портам Северного морского пути (СМП) и их подключению к промышленным регионам России.
президента Путина на 2018 год предусматривают увеличение в четыре раза годового объёма грузов по СМП до 80 миллионов тонн. В настоящее время в Москве существуют по поводу этой цели, которая сейчас считается нереальной. Российское государство должно взять на себя одну треть инвестиций, необходимых для СМП, которые “Росатом” оценивает в ; остальное – “Росатом”, “Роснефть”, “Новатэк”, “Газпром нефть”, “Газпром”, “Норникель”, банки и будущие пользователи маршрута.
Москва надеется, что коммерческие проекты по освоению морских месторождений нефти и газа также будут стимулировать развитие. На сегодняшний день санкции Запада в значительной степени блокируют такие инициативы. Китай в качестве альтернативы Западу выглядит привлекательно, но его возможности поставлять технологии (в том числе для сейсморазведки в Баренцевом море) и необходимый капитал ограничены.
Также сомнительно, оправдают ли будущие цены на нефть разработку этих удалённых запасов. Для того чтобы шельфовые месторождения в Арктике стали прибыльными, необходима цена не менее 80 долларов за баррель; текущая цена составляет около . Прогресс по планируемой разработке новых угольных месторождений также идёт медленно. Окно возможностей для добычи этих отдалённых ископаемых ресурсов, скорее всего, постепенно закроется, поскольку международные усилия по защите климата приводят к снижению спроса на такие ресурсы.
…И новые угрозы
Исторически сложилось так, что экстремальные климатические условия выступали в качестве естественного барьера, защищающего длинное арктическое побережье России. Поэтому таяние вечной мерзлоты вызывает беспокойство. Новая стратегия говорит о растущем конфликтном потенциале в Арктике, требующем постоянного расширения военного присутствия России в регионе.
В некотором смысле Россия обретает новые внешние границы, которые необходимо защищать от потенциальных агрессоров. Военно-морская угроза теоретически может исходить с востока через Берингов пролив или с запада через базы в Гренландии и Норвегии. Таким образом, сокращение льда создаёт новые уязвимости для вторжения. С точки зрения России, её нефтегазовые терминалы также являются первоочередными объектами, требующими защиты. В качестве ответа на угрозу многие из баз советских времен, которые были закрыты с 1990 года, были восстановлены и построены новые, в том числе десять поисково-спасательных баз, шестнадцать глубоководных портов, десять новых авиабаз (из четырнадцати) и десять объектов ПВО.
Военные часто задействуются там, где гражданские возможности оказываются недостаточными или чрезмерно дорогими, и поисково-спасательные операции являются одним из таких примеров. Так что растущее военное присутствие не обязательно указывает на экспансионизм. Тем не менее наблюдается значительный рост военных действий, включая имитацию воздушного нападения на радиолокационные установки в Вардё, Норвегия, подавление сигналов GPS в Финляндии и усиление патрулирования при помощи подводных лодок.
В октябре 2019 года десять подводных лодок прошли через Норвежское море по пути в Северную Атлантику, что стало крупнейшим подобным манёвром со времён холодной войны. А в августе 2020 года российский военный самолёт преследовал американский бомбардировщик в воздушном пространстве Дании во время учений НАТО Allied Sky.
Следуя своей военно-морской доктрине, Россия стремится укрепить свои позиции морской державы, особенно в Арктике и Атлантике. Задача Северного морского пути – гарантировать доступ России к Атлантическому и Тихому океанам. Таким образом, Северный флот на Кольском полуострове имеет абсолютный приоритет; в случае конфликта ожидается также защита при помощи подводных лодок с баллистическими ракетами, которые составляют две трети военно-морских средств ядерного сдерживания России.
Возрожденная “концепция бастиона” советской эпохи предполагает создание “заповедника” от Баренцева моря до Исландии. В случае конфликта российский флот обеспечит доступ к Атлантике, не допуская вражеских сил в российскую Арктику.
Воздушное патрулирование вдоль СМП для защиты бастиона и его флота возобновилось ещё в 2007 году. В 2019 году в районе Новой Земли в Баренцевом море были размещены новые ракеты противовоздушной обороны и испытана гиперзвуковая ракета – как демонстрация силы России. Кроме того, мобильные пусковые установки ЗРК С-300, встроенные в стратегию запрета доступа в зону действия (A2/AD), защищают базы на Земле Франца‑Иосифа, Северной Земле, Новосибирских островах, Новой Земле и острове Врангеля. Ареал системы в целом охватывает все острова и архипелаги вдоль СМП.
Россия занимает оборонительную позицию в Арктике, но готова к быстрому ответу в случае возникновения конфликта. Это может включать наступательные операции по защите бастиона, включая оккупацию частей Северной Скандинавии.
Москва видит не только новые вызовы на своих внешних границах, но и новые угрозы своей внутренней безопасности. Последствия негативно ощущаются членами российского гражданского общества, работающими над экологическими проблемами в Арктике и защищающими права коренного населения. Крупные проекты экономического развития регулярно вызывают протесты местного населения. Некоторые организации гражданского общества государством, другие . Те, кто получает финансирование из-за границы, помечаются как “иностранные агенты” и подвергаются строгому надзору и ограничениям.
Защита окружающей среды – у Москвы свой подход
Новая Арктическая стратегия Кремля подтверждает его намерение защитить окружающую среду Арктики. Это, безусловно, необходимо. Разрушающаяся тяжёлая промышленность, последствия изменения климата, такие как таяние вечной мерзлоты, и провалы местной администрации создают токсичную смесь для хрупких экосистем Арктики. Это стало очевидным в начале июня 2020 года, когда более 20 000 тонн дизельного топлива просочилось в реку Амбарную после того, как таяние вечной мерзлоты ушло под большой резервуар. В 2019 году (и вновь в 2020 году) лесные пожары вышли из-под контроля в российской Арктике.
Арктическая стратегия теперь предлагает модернизировать хрупкую инфраструктуру, чтобы справиться с изменением климата. Также планируется создать новые заповедники и направить государственную поддержку в сектор утилизации мусора. В новом проекте загрязнения в российской Арктике будут регулярно контролироваться, включая загрязнение, за которое могут нести ответственность Северная Америка, Европа и Азия.
В то время как многие государства активизируют свои глобальные усилия по защите климата, Кремль всё чаще избегает увязывать глобальное потепление с выбросами углерода. И хотя Арктическая стратегия 2013 года по-прежнему содержала ссылку на антропогенное изменение климата, в новом документе причины глобального потепления не упоминаются.
Таким образом, климатическая политика Москвы остаётся неоднозначной. Она обсуждает эту проблему на арене ООН, чтобы выделиться на фоне администрации Трампа и выступить в качестве ответственного игрока. Несмотря на то что законодательство, регулирующее выбросы CO2, находится на стадии обсуждения, цели России по выбросам в соответствии с Парижским соглашением на самом деле выше нынешних уровней.
Поэтапный отказ от добычи нефти и газа не предполагается. Напротив, Москва намерена и дальше расширять производство и экспорт. То же самое и с углём, который особенно вреден для климата; здесь годовая добыча может увеличиться до 668 миллионов тонн к 2035 году.
Сотрудничество в Арктике
Дверь для международного сотрудничества не закрыта полностью, даже если в новой Арктической стратегии увеличилось пространство, посвящённое отражению угроз. Иногда противоречащие друг другу интересы – например, защита национального суверенитета против интернационализации морского пути – отражаются в амбивалентной позиции, которая содержит элементы как конфронтации, так и стремления к сотрудничеству, подчеркивая политическую конкуренцию или практическое сотрудничество (в зависимости от ситуации).
В новой Арктической стратегии есть отдельный раздел, посвящённый международному сотрудничеству, в котором иностранные инвестиции играют центральную роль. Здесь Москва в основном заинтересована в технологиях и инвестициях в энергетический сектор, подпадающий под западные санкции. Западные фирмы могут сотрудничать в инфраструктурных проектах и в решении экологических проблем.
Германо-российское сотрудничество в области естественных наук менее проблематично для Кремля и остаётся успешным. Новая Арктическая стратегия предлагает разработать комплексный план совместных международных исследований экосистем и последствий изменения климата. Одним из примеров успешного германо-российского сотрудничества является международная Междисциплинарная дрейфующая обсерватория по изучению арктического климата (MOSAiC), которая была бы невозможна без опыта и поддержки России.
* * *
Д-р Янис Клюге – старший научный сотрудник отдела Восточной Европы и Евразии.
Д-р Майкл Пол – старший научный сотрудник отдела международной безопасности.
Источник: