Новости 24Цифровой рубль – интересная идея с определёнными плюсами: например, она снижает возможности коррупционеров. Если, конечно, не считать одной большой коррупцией создание системы абсолютной прозрачности всех наших покупок.
Волонтёры законотворчества
Статья 104 Российской Федерации постулирует, что правом законодательной инициативы в стране пользуется ограниченный круг граждан и организаций – президент, представители обеих палат федерального парламента, правительство и региональные заксобрания, а также, с оговорками, Конституционный и Верховный суды.
Но вот рассуждать про законы и выдвигать предложения может кто угодно. Иногда внезапно активизируется какая-нибудь из государственных структур – сейчас в лидерах Счётная палата. Иногда через ручных депутатов лоббируют свои интересы отраслевые объединения – банкиры, пивовары, ещё какие-нибудь черти лысые. А иногда и вовсе частные компании берутся предлагать свои рецепты спасения России. В этой категории, безусловно, лидирует ПАО “Сбербанк”, примерно пополам поделённое между российским правительством и западными инвестфондами.
Сбер в России – больше, чем банк. Его воспринимают уже как некую вселенную. На днях зампред правления Сбера сообщил, что 39% клиентов банка пользуются картами, но не снимают наличные в течение месяца.
СМИ дали этой новости заголовки в духе “Почти половина россиян отказались от наличных”. Приравняли клиентскую базу одного банка ко всем жителям России! Что ж, зато мы теперь знаем, кто такие “россияне” – это клиенты Германа Грефа. Многое объясняет.
Проконтролируют всё
Но вернёмся к чудесным инициативам. В ответ на здравое предложение Центробанка создать цифровой рубль в дополнение к наличному и безналичному очередной зампред Сбера (их у Грефа аж восемь) озвучил идею сделать все безналичные рубли цифровыми. В чём подвох? Безнал – это в современном мире и есть, по сути, нули и единицы программного кода. Но цифровая валюта – это совсем другое.
Когда у организации лежат в банке 10 миллионов рублей, это 10 миллионов одинаковых рублей, ничем неотличимых. А Сбер предлагает индивидуализировать их – присвоить каждому свой номер (“токен”), добавить атрибуты и впоследствии проводить смарт-контракты.
Дешифруем эту плодотворную дебютную идею.
С номером всё понятно – рубли предлагается сделать уникальными, чтобы отслеживать их путь. Атрибуты могут быть разными, но в первую очередь это разрешённый тип использования рубля. Смарт-контракты позволяют контролировать использование средств – в частности, блокировать использование тех или иных сумм до исполнения условий договора (аналогично эскроу-счетам). Здесь возможен очень широкий спектр применения – например, отпуская ребёнка с карточкой за продуктами, мама может программно запретить ему покупать колу и шоколадки. Или рубли находящейся под каким-нибудь подозрением организации временно могут тратиться только на зарплату сотрудникам и ни на что другое. Объединяет всю эту гамму возможностей основное правило: хозяином денег окончательно становится тот, кто их выпустил, а не тот, кто ими пользуется. В соответствующей презентации Сбербанка это и не маскируется:
Государство получает беспрецедентные инструменты контроля
– утверждают авторы идеи.
Где-то это, конечно, полезно – скажем, академик Сергей Глазьев ещё три года назад призывал к цифровому маркированию средств, выплачиваемых по государственным закупкам. Это отличная борьба с откатами. Но распространять подобный контроль на всю нашу жизнь Глазьеву в голову не приходило. А Грефу пришло.
“Юрики” под прицелом, “физикам” построиться
Понятно, что применяться это будет в первую очередь к средствам юрлиц. Те деньги на вашем зарплатном счету, которые кассирши в магазинах называют безналом, по большому счёту таковым не являются – в первую очередь потому, что вы можете обналичить их в любой момент и в любом объёме, ограниченном исключительно внутренними правилами и жадностью вашего банка. Настоящий безнал потому и “без”, что условия его обналичивания крайне жестки, а обход этих условий является едва ли не самым популярным финансовым преступлением в России. Цифровизация безнала по Грефу предположительно сделает этот процесс совершенно невозможным (для тех, кто не договорился с Центробанком). Тот малозначительный факт, что в нашей русской реальности “обнал” часто жизненно необходим для выживания даже вполне приличных бизнесов, больших игроков не интересует.
Но не следует думать, что это проблемы “буржуев”, которые простых честных работяг не коснутся. “Когда они пришли за проклятыми бизнесменами, я молчал” – поверьте, банкиры на этом не остановятся.
Они уже отобрали наши деньги, они уже ограничили наши возможности пользоваться честно заработанными средствами, они уже берут с нас свою долю за то, что пользуются нашими рублями. Теперь они хотят жёстко предписывать нам, как эти рубли тратить.
Уход в наличные может не спасти, ведь “токены” для них давно уже существуют: каждая купюра имеет свой уникальный серийный номер. И глава Центробанка Эльвира Набиуллина не раз высказывала желание централизованно отслеживать перемещение купюр. В принципе, это несложно сделать: при любой оплате наличными сканировать серию и номер так же, как сейчас сканируют штрихкоды и акцизные марки. И если система увидит, что тысячерублёвка, выданная вам в качестве зарплаты, в следующий раз была задействована в какой-то транзакции совершенно без вашего участия, вам придётся давать объяснения относительно того, каким образом вы расстались с этой купюрой, не было ли там покупки запрещённых предметов или оплаты соответствующих услуг.
Хотите такого будущего? А они хотят.
К тому же при таком раскладе оплата налом на кассе станет дольше, что тоже подстегнёт людей переходить на платежи картами. Вся эта простенькая антиутопия прекрасно укладывается в стратегию Сбера, который на правах частной организации может не стесняться со своими фантазиями. Пробный шар – в презентации, через какое-то время фантазия вдруг станет законопроектом, а там недалеко и до внедрения.
Они сами не остановятся. Им надо помочь. Например, выбрать такую Думу, которая не будет плясать под диктовку хозяев денег.
Источник: