Новости 24Власть не реагирует на сигналы ошибочности социально-экономической политики. К чему это может привести? Последние новости сегодня. Свежие новости.
16 и 23 декабря прошли вторые туры выборов губернатора в трех российских регионах, на которых партия власти потерпела поражение: в Хабаровском крае и Владимирской области были избраны представители ЛДПР, в Приморском крае результаты выборов были отменены из-за нарушений. В четвертом регионе, Хакасии, кандидат от «Единой России» снялся с выборов, чтобы избежать возможного разгромного поражения.
Помимо этого, еще в нескольких регионах «ЕР» не смогла набрать большинство голосов на выборах в заксобрания (по партийным спискам): в Ульяновской области и в Иркутской области. Во многих других регионах, где проходили выборы, «ЕР» потеряла голоса избирателей по сравнению с предыдущими выборами.
Очевидно, наряду с усталостью населения от старых лиц и неэффективного управления, одной из главных причин такого слабого выступления «ЕР» на выборах стал проект пенсионной реформы.
Граждане таким образом показали свое отношение к этой реформе и к партии, продвигающей реформу. Кто-то из голосовавших против надеялся на пересмотр решения о проведении реформы. Но, по всей видимости, ожидания оказались напрасными.
27 сентября 2018 г. голосами «Единой России» пенсионная реформа была утверждена в Госдуме в третьем чтении. О чем это говорит? Либо в «Единой России» оценили итоги выборов как положительные, либо в партии не способны адекватно анализировать ситуацию в стране.
В 2016 году «ЕР» получила 54% голосов избирателей на выборах в Госдуму. Сегодня 88% населения (опрос «Левада-центра» от 27 сентября) выступают против проведения пенсионной реформы. А партия власти голосует за эту реформу.
Таким образом, голосование указывает на отрыв партии от своих избирателей, злоупотребление голосами избирателей. Налицо непонимание депутатами «Единой России», что такое представительный орган власти (парламент), что такое ответственность депутатов перед избирателями и что такое просто гражданская позиция.
За скобки можно вывести только одного депутата – Наталью Поклонскую, которая по тем или иным причинам имеет свою гражданскую позицию.
Здесь «ЕР» напоминает КПСС времен позднего застоя: механические голосования в соответствии с линией партии, отсутствие инициативы и «свежих» идей, пассивное ведение страны к ситуации системного кризиса. И этот отрыв власти от граждан происходит в то время, когда государство нуждается в серьезном обновлении с опорой именно на своих граждан.
Партия власти таким образом ведет страну к ситуации, когда время для плавных изменений уже уйдет и страна встанет перед необходимостью новой «перестройки», то есть радикального реформирования системы. Но как показала история, «перестройка» для России чревата риском разрушения государства.
Но самое главное – чью линию отстаивает «Единая Россия» в вопросе пенсионной реформы? Она отстаивает линию неолиберальных экономистов-доктринеров, которые под прикрытием высокого рейтинга Путина пытаются осуществить программу, предложенную МВФ.
На словах звучит, что при проведении пенсионной реформы власть действует в интересах граждан. При этом как чиновник или депутат может лучше граждан знать об их интересах – непонятно.
У данной реформы нет экономического смысла в текущих условиях: она не приведет к прорывному развитию экономики, а скорее подорвет доверие граждан к президенту и создаст риск для устойчивого развития государства.
Разумеется, партия власти не действует в данном вопросе самостоятельно. Она действует в роли чиновников, исполняющих уже принятые решения. Понятно, что «Единая Россия» в Госдуме будет также легко готова голосовать и за отмену пенсионной реформы, если за это выступит президент.
Но Путин не выступает ни за отмену пенсионной реформы в частности, ни за изменение социально-экономического курса в целом.
Почему так происходит?
Это загадка, ведь Путин до этого демонстрировал способность принимать волевые решения. И, по всей видимости, эта загадка носит психологический характер. Здесь можно привести только гипотезы.
Во-первых, Путин боится потери стабильности, которая возможна в случае смены экономического курса. Разумеется это риск. Хотя история показывает, что в кризисные моменты великие лидеры всегда шли на риск и, как правило, добивались успеха. Именно это отличает великого лидера от просто лидера.
И здесь надо отдавать себе отчет, что если не предпринять решительных действий, будет только хуже: медленно, но стабильно хуже. Как США используют «тактику анаконды» по медленному экономическому удушению своих противников, так и российская экономика будет медленно «удушаться» враждебными внешними и внутренними силами. А на фоне существенного ухудшения ситуации в экономике социальный взрыв будет неизбежен.
Во-вторых, Путин не экономист и не разбирается на должном уровне в экономике. А в чем он не разбирается, он не склонен совершать самостоятельных шагов, проявлять инициативу (как он сказал в этом контексте на прямой линии 2018 г. «…не уверен – не обгоняй. Цена ошибки очень велика…»).
При этом Путин, по видимости, в вопросах, в которых не разбирается, склонен доверять людям проявляющим признаки убежденности. А любые догматики, в том числе неолиберальные доктринеры, склонны проявлять убежденность по определению, так как опираются на догму.
Только надо учитывать, что по этой же самой причине догматики часто бывают далеки от реальности, так как отталкиваются от догмы, а не от реальности.
В-третьих, сильное влияние Кудрина, одного из главных идеологов реформы. Путин, по всей видимости, считает себя обязанным Кудрину за приход к власти, так как именно Кудрин в 1997 году способствовал переезду Путина в Москву и трудоустройству на должность главы Главного контрольного управления АП РФ.
При этом надо понимать, что благосостояние народа важнее возможности кого-либо из неолиберальных доктринеров ощущать свою важность как «реформатора».
Какие бы причины ни лежали в основе нежелания Путина менять социально-экономический курс, мы уже видим определенные результаты предыдущих 6 лет, а именно: снижение уровня жизни граждан, сокращение рабочих мест, снижение доступности и качества медицины, а также дополнительное ухудшение условий жизни людей старшего возраста в виде пенсионной реформы.
Следствие – первые крупные провалы партии власти на выборах. Несложно спрогнозировать, что будут и дальнейшие провалы «ЕР» на региональных выборах, а возможно, мы увидим провал «Единой России» уже на следующих выборах в Госдуму. Не исключено, что «ЕР» повторит опыт партий «Выбор России» Егора Гайдара и «Наш дом – Россия» Виктора Черномырдина, партий власти, чей рейтинг падал так же быстро, как и рейтинг президента Бориса Ельцина.
Правда, это станет возможным в случае стремительного падения рейтинга Путина. Но даже и без этого будет постепенное снижение поддержки, если только партия не начнет обновление (прекратив травлю таких людей, как Поклонская, а наоборот, привлекая в партию как можно больше принципиальных людей со «свежими» идеями).
Возможно ли дальнейшее падение рейтинга Путина? Возможно. Этого сценария можно было бы избежать с помощью прорыва в экономике и социальной сфере. Но при текущей неолиберальной экономической политике прорыв невозможен.
Сам факт проведения пенсионной реформы красноречиво на это указывает. Власть пытается брать деньги на развитие из социальной сферы, но это путь в никуда. Не будет народной поддержки прорыву, осуществляемому за счет ухудшения жизни народа. Зачем тогда такой прорыв нужен?
А брать деньги из других источников не позволяет господствующая экономическая догма. Политика ЦБ по «таргетированию» инфляции препятствует поступлению денег в экономику.
Бухгалтерско-оптимизационная политика Минфина дополнительно осложняет ситуацию. Стране же нужна политика развития и министр финансов, осуществляющий такую политику – как Сергей Витте. Мы же имеем только Антона Силуанова.
Но может быть, деньги дадут иностранные инвесторы и иностранные банки, как это предполагается в рамках неолиберальной идеологии? Ответ отрицательный.
Иностранные инвесторы будут только сокращать вложения на фоне санкций, а иностранные банки вряд ли будут давать крупные долгосрочные кредиты по этой же причине. И это не случайно, ведь неолиберальная модель не предполагает в достаточной мере суверенных стран, кроме одной исключительной страны.
Население также не способно стать серьезным инвестором через механизм облигаций, так как в стране очень низкая финансовая грамотность, а изменить ситуацию можно только в течение многих лет. У нас же такого запаса времени нет.
Есть еще один источник в виде более справедливого распределения экономических благ, как это принято во многих странах: пропорционального налогообложения, участия бизнеса в выходе из кризисов (как это, например, было при Рузвельте в 30-е гг.), налоги солидарности и т.д. Но этот источник вызывает глубокое неприятие российских неолиберальных доктринеров. И это при том, что в развитых капиталистических странах именно так и принято действовать, особенно в условиях кризисов.
Так что мы находимся в такой ситуации, когда взять деньги на развитие можно только отняв их у простых граждан: через пенсионную реформу, через повышение НДС и другие налоги.
Получается странная ситуация: чтобы улучшить, к примеру, медицинское обслуживание, необходимо ухудшить уровень жизни людей старшего возраста. Это не развитие, а простое перераспределение.
Дальше придется снова повышать пенсионный возраст или уменьшать социальные обязательства, чтобы добиться очередного «прорыва». Это путь в никуда.
При этом нет какой-то систематически продуманной промышленной политики, куда бы направлялись деньги на развитие. Именно направление денег на развитие промышленности могло бы дать «прорывные» темпы роста экономики.
Мощная промышленная база потянула бы за собой развитие мощной финансовой системы, более независимой от внешних воздействий, чем сейчас. Страна стала бы более независимой в технологическом плане и не зависела бы критически от других стран, как это есть, например, в станкостроении и других отраслях.
Таким образом, дело не только в пенсионной реформе. Дело в оторвавшемся от реальности социально-экономическом курсе страны. И пока еще не упущено время для относительно безболезненной смены курса, это надо делать. Но новый курс неотделим от нового кадрового состава правительства. И здесь есть историческая аналогия.
В 1915 году перед Николаем II был поставлен вопрос о создании «правительства народного доверия». Царь отказался, оттолкнув этим от себя значительную часть общества, и через полтора года Российская Империя рухнула. Важно не повторить этой ошибки.
Сегодня есть возможность создать новое правительство, призвав в него профессиональных людей, опирающихся на мнение народа. И уже с новым правительством начать осуществление принципиально нового экономического курса. Пока запаса поддержки у Путина еще достаточно для осуществления перемен.
Источник: КМ